Проклятый металл - Страница 81

В этот момент кто-то откинул полог, и внутрь скользнула полоса солнечного света. Солнечного? Выходит, уже утро?

— Очухался? — снял с головы шляпу усевшийся рядом с мошенником седоусый мужчина средних лет в полотняной куртке. Изрядно поредевшие кудри когда-то были черными как смоль, но, как и усы, их теперь посеребрила седина. — Давно пора…

Ловкач промолчал, внимательно разглядывая собравшуюся в фургоне компанию. На товарищей отправленных им по следу Корсы парней эти странные личности походили меньше всего, и у Якоба заныло сердце от дурного предчувствия.

Совсем молодой темноглазый парень в потертой одежке, увлеченно подрезающий ногти зловещего вида кинжалом.

Заплетающая черные волосы в длинную косу симпатичная девушка лет двадцати в платье с распущенной шнуровкой корсажа. И этот по-доброму усмехавшийся мужик, способный все с тем же невозмутимым выражением лица порубить человека на куски. Уж кого-кого, а убийц Ланц на своем веку навидался достаточно. А ведь еще кто-то фургоном управляет! Много. Слишком много.

— И чего молчишь? — потормошил его весельчак. — Ну, скажи уже что-нибудь.

— Воды дайте. — Якоб сразу понял, что отмалчиваться не стоит, но ему требовалось время собраться с мыслями. Да и горло промочить было бы весьма кстати.

— Золи! — распорядился главарь, и девушка тут же протянула фляжку.

— Чего вам от меня надо? — сделав из поднесенного к губам горлышка несколько глотков, откинулся на лежанку мошенник. Голова раскалывалась, и сообразить, чем чреваты столь неожиданные изменения в раскладе, у мошенника никак не получалось.

— Вот это я понимаю, вот это по-нашему, — заулыбался седой и обернулся к пацану: — Лука, смени Ори.

— Но, Джанго!.. — возмутился тот.

— Быстро. — И хоть главарь повторил приказ, не повысив голоса, Лука подскочил с места как ужаленный. С силой рванув полог, он выбрался наружу, а в фургон тут же залез рябой мужчина в застиранном до дыр камзоле, надетом прямо на голое тело.

— Очнулся? — кивнул возница на мошенника.

— И уже щебечет, — усмехнулся Джанго. — Ведь так?

— По поводу чего я должен щебетать? — скривился Ловкач, когда колесо фургона попало в выбоину и его ощутимо тряхнуло.

— Лука, мать твою, мою сестру! — тут же рявкнул едва не свалившийся на дощатое днище Ори. — Смотри, куда правишь!

— О чем ты шептался с охотниками за головами и куда после этого они так резво рванули? — ошарашил мошенника неожиданным вопросом главарь. — А?

— Охотников за головами? — не смог скрыть изумления Якоб.

— Ну так! — хлопнул его по плечу Джанго. — Те парни в «Черной ладье», кто они, по-твоему? Монахи?

— Может, развяжете? — еще раз проверив на прочность путы, попросил Ловкач.

— Может, и развяжем, — кивнул седой. — А может, и нет. Потому как, если ты этих псов за нашей госпожой пустил, лучше б тебе вообще на белый свет не родиться.

— За вашей госпожой? — начал потихоньку разбираться в происходящем нахмурившийся Ланц.

— Ну да! За законной наследницей тирошского престола Вероникой Ланник. Псов узурпатора!

— Они сказали, что их ее родня послала. Со стороны матери, — напустил на себя растерянный вид мошенник.

— Наглая ложь! — возмутился Джанго и, схватив Якоба за шею, стиснул ладонь. — Да они сестру родную за медяк в бордель продадут! Грош цена их слову! А ты их по следу нашей госпожи отправил!

— Я же из лучших побуждений! — засипел Ловкач, чувствуя, как грубые мозоли царапают кожу. — Ее похитили!

— Похитили? — Теперь пришла очередь удивляться главаря. — Кто?

— Да врет он! — вмешался Ори. — Точно тебе говорю! Шкуру свою спасти пытается, пес шелудивый!

— А я ему верю, — улыбнулась Золи, — такой симпатичный мальчик…

— Заткнись, — не оборачиваясь, рыкнул на девушку седой, но руку с шеи Якоба все же убрал. — Кто ее похитил?

— Гор Корса, вербовщик, — жадно глотнул воздуха полузадушенный мошенник.

— Зачем?

— Продаст тому, кто больше предложит.

— Шакал! — выругался Ори. — Недоношенный сын ослицы и лишайного пса!

— Сколько с ним людей? — сохранил спокойствие главарь. — И куда он направляется?

— Расскажу, отпустите? — на всякий случай уточнил Ловкач. Судя по всему, пока он валялся опоенный сонным зельем, его вывезли из города, а значит, если пообещают отпустить, наверняка зарежут и выкинут из фургона.

— Неужели ты хочешь нас покинуть? — захлопала ресницами Золи.

— Ну уж нет, так легко ты не отделаешься, — на этот раз Джанго не обратил на выходку девушки никакого внимания, — поедешь с нами и укажешь этого вербовщика. А теперь говори, где его искать. Если так и будем плестись за этими шакалами, госпожу нам не спасти.

— У вербовщика дела в Довласе. — Якоб Ланц испытал немалое облегчение от того, что расправа откладывается.

— Где именно?

— В Ольнасе.

— Если ты соврал, пожалеешь. — Главарь вытащил из кармана плоскую фляжку, скрутил колпачок и заставил Ловкача сделать глоток сонного зелья. — А теперь приятных снов…

Большую часть дороги до Ольнаса Ловкач проспал. Несколько раз за день его выводили справить естественные надобности, каждый вечер плотно, хотя и не очень сытно, кормили и сразу же накачивали сонным зельем. И только после того, как фургон пересек границу Довласа, Джанго изменил заведенный распорядок.

Небезосновательно рассчитывавший, что за время пути им удалось сократить отставание от похитителя, главарь велел Якобу лезть на козлы и приглядываться к направлявшимся в Ольнас повозкам. А чтобы у Ловкача не возникло соблазна сделать ноги, кроме возницы рядом с ним постоянно находился поигрывавший кинжалом Лука. И при взгляде на пацана, горевшего желанием загнать ему меж ребер выщербленный клинок, Ланц и в самом деле гнал мысли о побеге прочь.